Памяти нужны пристанища,
она не может быть бесприютной….

                               Д.С. Лихачёв

Автограф на книге

«Моим землякам – Ст. Щипачёв. Сентябрь, 1974 год». Эту лаконичную надпись я увидела на дарственной книге поэта «О Родине думаю». Сохранился конверт, в который была упакована книга. «Богданович, Свердловская область, средняя школа (библиотеке)». И обратный адрес: «Москва, Лаврушинский переулок, 17». Вспомнилось Пушкинское:

Цветок засохший, безуханный,
Забытый в книге вижу я;
И вот уже мечтою странной
Душа наполнилась моя:
Где цвёл? Когда? Какой весною?...

Я представила человека, который подписывал книгу. У него дрожала рука. Получил ли он ответ на своё послание? Прочитана ли была эта книга тогда?

И сейчас был сентябрь, но уже 1984 года. Ровно десять лет послание поэта ждало своего часа.

После уроков ко мне в библиотеку приходили семиклассники. Я читала им стихи любимых поэтов, пили чай, ремонтировали книги, слушали Высоцкого, Окуджаву, Дассена. Я показала им свою находку – автограф поэта. Ещё в третьем классе они учили наизусть стихотворение С. Щипачёва «Красный галстук», но далеко не все знали, что автор этих строк наш земляк. Стали листать подшивки газет и журналов. Нашли автобиографию поэта в двухтомнике биографий советских писателей. В январских газетах за 1980 год – некрологи. О поэте писали с глубочайшим чувством утраты, эмоционально, возвышенно. С книжных полок мы достали щипачёвские сборники: «Серебряная Елань», «Стихотворения», «В добрый путь», автобиографическую повесть «Берёзовый сок». Эти книги приблизили нас к поэту.

 

        Встреча с Щипачами

 

Совершенно справедливы слова великого Гейне: чтобы понять поэта, надо посетить его родину.

Мы увидали Щипачи в самом начале лета, когда прямо в деревне цвели незабудки и гвоздички, которые называют там «Сон Девы Марии». Сходили на гору Воссиянскую. Попили воды из речки Полднёвки, всю ночь просидели у костра, а на рассвете увидели восходящее солнце над Серебряной Еланью.

Встретились и поговорили с жителями этой некогда многолюдной деревни и подружились с ними на долгие годы. Мы полюбили Щипачи. Имя поэта стало для нас дорогим. Чего стоил только один диалог из того далёкого теперь времени!

- Как вы до горы-то Воссиянской дошли? Туда и тропинки, поди уж, нет.

- Саша нас Судаков сводил.

- Какой это Саша?

- А вон там за рекой ходит.

- А… Балаёнок-то!

  Балаёнок. Балай – это о нём читали мы на страницах «Берёзового сока». Хотели узнать о потомках тех, кто описан в автобиографической повести поэта. И вот он, живой Балаёнок! Смешливый, рыжий, предприимчивый сорокалетний мужик – Судаков Александр Степанович – был правнуком Балая - правнуком деревенского мельника – самой загадочной фигуры в жизни деревни того времени. Балай, как и большинство мельников в России, слыл колдуном, знатким человеком, знахарем.

  Фотографии, сделанные в ту первую встречу в Щипачах, вошли в литературную экспозицию музея, а одна из них украсила форзац книги «Воспоминания о Степане Щипачёве», изданной в Москве в 1989г. издательством «Советский писатель».

  На другое лето мы разыскали в Камышлове Антонину Савельевну Лагуткину. Она до сих пор живёт в доме по улице Свердлова, 97 (бывшей Шиповаловской), где у купцов – братьев Лагуткиных с 1914 по 1917гг. жил Степан Щипачёв. Антонине Савельевне мы показали наш альбом о Щипачах. Она поверила в нашу искреннюю заинтересованность, достала из шкатулки старые фотографии Лагуткиных и подарила их нам. Они долго пахли какими-то неведомыми духами.

  Побывав в Щипачах, мы написали большое письмо В.Н. Щипачёвой, послали ей фотографии. Ответное  её послание со снимками поэта, фотографиями его рабочего кабинета на даче в Переделкине, было для нас бесценным даром.

     Из Москвы нам пришло и послание от художника Николая Воробьёва. Он оформлял книгу Степана Щипачёва «О Родине думаю». Мы получили эскиз обложки – первый вариант, который по понятным тогда причинам был отвергнут приёмной комиссией: патриархальный деревенский пейзаж был заменён на индустриальный, с высотными домами и строительными кранами.

     Ответил нам и известный литературовед Валерий Дементьев, который много писал о Щипачёве, поблагодарил за фотографии – он «впервые воочию увидел родину поэта, хотя много о ней думал».

  Каждая новая находка была для нас великой радостью. Кружок литературного краеведения в средней школе № 1 стал обретать известность. В краеведческом музее мы провели литературный вечер в день рождения поэта.

  Ощутив всем сердцем свою причастность к судьбе и наследию Степана Щипачёва, я и мои ребята с горечью замечали отсутствие подобных чувств у тех людей, от кого по долгу службы зависело создание музея на родине поэта. Теперь я и сама знаю, как долог путь от сердечного порыва до воплощения идеи.

  В Москве была создана комиссия по литературному наследию Степана Щипачёва и увековечению его памяти. Её рекомендации дошли и до Богдановича. Там, в Москве, этим занималась Валентина Николаевна Щипачёва. Было сделано главное: установлены мемориальная доска на доме поэта и памятник на Кунцевском кладбище, изданы книга «Воспоминания о Степане Щипачёве» и большой том «Избранных произведений» тиражом 200 тыс. экземпляров.

  И у нас дело тронулось с места. Благодаря В.Н. Щипачёвой, краеведческий музей постоянно пополнялся новыми документами, фотографиями, книгами. Состоялась поездка секретаря ГК КПСС

А.В. Котюха, а потом и заведующий музеем Т.В. Варкки в Москву к В.Н. Щипачёвой. В стране наступали перемены. Их не видел только тот, кто не хотел этого видеть. Публицистика того времени выполнила свою миссию. Общество стало думать об «отеческих гробах».

 

                                                 Ромашки с родины на могиле поэта

 

1987 год был годом встречи с В.Н. Щипачёвой. Она пригласила нас в гости. Мы жили в самом знаменитом писательском доме Москвы – Лаврушинский переулок, 17.

Валентине Николаевне исполнилось 69 лет. Она была удивительно гостеприимна, деликатна и терпелива. Мы привезли на Кунцевское кладбище ромашки из Щипачей и два куста вереска, которые прижились на могиле поэта. Валентина Николаевна одарила нас всех и наш кружок. И в краеведческий музей мы привезли новые реликвии.

Об этом Валентина Николаевна поведала Михаилу Матусовскому – Председателю комиссии по литературному наследию С.П. Щипачёва и он, выслушав её, сказал: «Как хорошо, что я позвонил вам. Я заканчиваю работу над предисловием к книге Щипачёва. Теперь знаю, как его закончить». Через полтора года мы читали в предисловии к «Избранному» Степана Щипачёва:

«…летом в Москву приехала группа симпатичных ребят из небольшого районного центра Богданович. Они привезли с собою вёдра с землёй и обыкновенные ромашки из деревни Щипачи. Они посадили цветы на Кунцевском кладбище, где покоится прах поэта. Эти школьники знают на память многие щипачёвские стихи, ежегодно устраивают вечера, посвящённые его творчеству… Уральская земля, перемешанная с московской, скромные ромашки из очень далёкого детства, принявшиеся в Кунцево, под Москвой, - разве это не печальная, щемящая деталь, достойная поэзии Степана Щипачёва?!»

  Москва одарила нас незабываемыми встречами. Писательница Лидия Алексеевна Обухова пригласила нас к себе домой. Мы потом с ней переписывались. 

С благодарностью перечитывали её воспоминания о Степане Щипачёве «Пока горит окно». Побывали и в мастерской художника Николая Воробьёва.

  Семёну Степановичу Гейченко - патриарху музейного дела, мы повезли в Михайловское малоформатное издание «Евгения Онегина», только что выпущенное Средне-Уральским книжным издательством. Когда-нибудь я напишу об этой встрече… Возвращались мы из Михайловского с добрыми подарками: книги, значки, пластинки, газеты, и книга Семёна Степановича «Там, где Сороть голубая» была подписана рукой автора для литературного музея г. Богдановича. Тогда музея ещё и в помине не было, и до его открытия было ещё долгих семь лет.

  Поездка в Москву и Михайловское обогатила нас новыми впечатлениями и укрепила в мысли, что наше увлечение литературным поиском общезначимо.

 

 Праздник в Щипачах

 

      Городской Дом пионеров выделил для наших материалов лучшую свою комнату. Мы отремонтировали её с большим старанием и сделали первую выставку. Нам помогала Александра Гурьева-Сажаева – знаменитая теперь художница. К тому времени наш кружок владел многими раритетами. Из Свердловска, от Ольги Амосовны Васильевой, мы привезли сохранившиеся в архиве художника Валентина Васильева акварели к автобиографической повести Степана Щипачёва «Берёзовый сок». С рисунками В. Васильева выходило уральское издание этой книги в 1957 году. Мы собрали воспоминания о поэте, фотографии его встреч с земляками в Богдановиче, Камышлове, Асбесте, в селе Филатовском.

  В той первой литературной гостиной, в Доме пионеров, мы проводили незабываемые литературные вечера, посвящённые нашему земляку. Горели свечи, звучала музыка, и школьники взволнованно читали стихи. Судьба и поэзия Степана Щипачёва стали нам дороги и близки. Нас отметили памятным подарком на праздничном юбилейном вечере в год 90-летия поэта. Это было очень скромное мероприятие в читальном зале городской библиотеки. Мы знали, что в других местах, связанных с жизнью российских поэтов, проводятся народные праздники.

  В то время отделом культуры руководила Любовь Викторовна Максимова. Она поддержала моё предложение провести литературно-фольклорный праздник в Щипачах в юбилейном году поэта. Подготовка к празднику велась широко. Пригласили В.Н. Щипачёву из Москвы, Льва Сорокина и Бориса Рябинина из Свердловска, А.И. Рязанову из Литературного музея писателей Урала. Это был великолепный праздник – красивый, многолюдный, достойный памяти поэта. К тому времени сменилось руководство города. Пришли к власти люди с новым мышлением. С.Л. Кыштымов - председатель городского совета на празднике, в Щипачах, во время открытия мемориального камня, на  месте, где стояла изба, в которой родился поэт, воодушевленный удачей, вниманием писателей, сказал, что в нашем городе будет музей поэта.

    Однажды, ещё до праздника в Щипачах, показала я С.Л. Кыштымову свой «прожект» литературного музея в Богдановиче. Преподаватель художественной школы Инзиля Ипатьева нарисовала мне здание, в котором размещалась городская парикмахерская, пририсовала к окнам решётки и вывеску  «Литературный музей Степана Щипачёва» с барельефом поэта. Кыштымову идея понравилась.

  А после праздника в город приехала Лидия Александровна Худякова – директор Литературного музея писателей Урала, и мы все вместе отправились осмотреть помещение будущего музея. Лидия Александровна была в восхищении: «Здесь должен получиться хороший музей!»

  Не прошло и года – меня назначили директором музея, а ещё через 15 месяцев (наконец-то!) я получила ключи от этого помещения.

  В стране началась перестройка. Сейчас я вспоминаю, какое сильное сопротивление пришлось преодолеть Л. В. Максимовой, С.Л. Кыштымову, чтобы документально оформить передачу помещения отделу культуры. Ремонт помещения, его реконструкция (помещение представляло собой небольшую пятикомнатную квартиру) велись ещё полтора года. Саботаж был открытый: «Этот музей никому не нужен. Он нужен только Хлыстиковой». Когда парикмахерская уже выехала, завод предъявил свои права, решив сделать в помещении душевые и красный уголок для котельной, которая была рядом. Во время ремонта здания полы перекрывали трижды… Я перечитала тогда учебники по строительному делу не на один раз. Это была неимоверная работа. Даже моя одержимость переходила в апатию, опускались руки. Часто из Свердловска звонил Борис Степанович Рябинин, и, я думаю, не только мне. До самого края жизни этот совестливейший из всех, редчайший человек и талантливый писатель – публицист хлопотал о музее поэта Степана Щипачёва. И мне было невозможно обмануть его надежды.

  Помню, в один из тёмных периодов пришло письмо от Льва Озерова, литературоведа, поэта и переводчика, профессора, преподавателя Литературного института им. Горького. Я берегу это письмо, как самое дорогое, чем одарила меня жизнь. «Пожалуйста, не сдавайтесь, я прошу Вас! Будет трудно, но дело, которое Вы задумали – святое».

 

                                                                   Архив поэта

 

Привожу строки из дневника: «19 ноября 1992 года. Лаврушинский переулок – 17, квартира 86. Вчера начали укладывать в коробки архив. Множество разрозненных журналов с публикациями поэта, со статьями о его творчестве, альманахи, зарубежные издания. Всё это придётся прочесть дома, но уже сейчас вижу, что попадаются уникальные документы отечественной литературы советского периода. Многие книги с замечательными дарственными надписями. Папки с поздравительными телеграммами, письмами… Валентина Николаевна достала коробочки с наградами. Знаки Сталинского лауреатства I и II степеней, орденские книжки, памятные медали, орден Ленина

- Последний орден Степана Петровича, – руки у Валентины Николаевны дрожат, в глазах слёзы, - Отрываю от сердца.

Другие ордена – в краеведческом музее, в Богдановиче. Из журналов больше всего «Нового мира», «Знамени», «Огонька».

Очень много времени уходит впустую. От разницы в нашем режиме. К 8-9 часам вечера я валюсь с ног,

в 3-4 утра готова работать. Включаю лампу. Подхожу к окну. За окном совсем рядом – Кремль. Державно реет флаг над Домом Правительства.

Похрустывает паркет. Стол поэта: за него не осмелилась сесть, работаю за другим, круглым, он стоит рядом с кроватью. Я живу в кабинете Степана Петровича Щипачёва…

Взяла одну из уложенных папок. Поздравления по случаю 80-летия. Письма друзей курсантской молодости, ветеранов Отечественной войны, их вдов, много поздравлений от женщин. Положила сверху письма земляков – Лины Савёлковой, Юлия Введенского, Андрея Халина - из Камышлова, Михаила Ивановича Ситникова, Михаила Ивановича Хомякова – из Богдановича. В другой папке нашла стихотворное послание Корнелия Зелинского. Его прочту в конце литературного вечера, который будем проводить в январе наступающего года.

Архив Степана Щипачёва, книги из его библиотеки, книги с автографами друзей поэта, российских и зарубежных литераторов, личные вещи, мебель из переделкинского кабинета – всё это и составило фонды литературного музея в Богдановиче. Всё, что Валентина Николаевна передавала городскому краеведческому музею, тоже перешло в музей поэта. Всё это, и материалы, собранные кружком литературного краеведения, сделали возможным создание литературной экспозиции.

 

 

     Художники из «Артефактума»

 

  Директор Литературного музея писателей Урала  Худякова Лидия Александровна порекомендовала мне пригласить в музей художника Юрия Викторовича Калмыкова и его группу «Артефактум».  Степанова Ирина Ивановна повела меня к ним в мастерскую. Я запомнила этот благословенный день. Вскоре художники приехали в музей, где не было пола, дверей, а были обшарпанные стены и растрескавшиеся потолки. Они увезли  с собой книгу воспоминаний о Степане Щипачёве, сборник его избранных стихов.

     Наверное, профессиональные музейщики каждый квадратный метр помещения использовали бы для экспозиции. А я  интуитивно почувствовала тогда необходимость особой комнаты для общения, где можно принять гостей, где можно создать атмосферу особого интеллектуального напряжения. Где можно прославлять поэзию не только Степана Щипачёва, но и всю нашу великую русскую поэзию.

  В конце 1993 года группой Калмыкова была представлена художественная концепция будущего музея.

  Как самоотверженно работали художники! С каким трогательным уважением к личности поэта относилась вся группа! Перед началом работы все они побывали в Щипачах, поклонились родине поэта. Юрий Викторович Калмыков съездил в Москву и познакомился с Валентиной Николаевной Щипачёвой. Художники тонко и мудро обдумали каждую, даже самую малую, деталь интерьеров и экспозиции. Мне их Бог послал. Чтобы я сделала без них!

  22 июня работа художников была принята. Все, кто удостоился чести быть приглашенным на презентацию музея, были потрясены. Это была победа!

  Открытие назначили на 19 августа 1994 года, в День города и в величественный праздник Преображения Господня.

 

Прекрасно, что Музей

Поэта открыт,

И ясно,

Что Душа Поэта

Парит…

                         Юрий Конецкий

 

  Первая запись в книге отзывов, 19 августа 1994г.: «Господи! Какое счастье, что город Богданович повернулся лицом и сердцем к Поэзии. В малом российском городе произошло большое событие: открылся прекрасно оформленный Музей Поэта и земляка, замечательного Степана Петровича Щипачёва.

Воистину, провинция – центр мироздания и совесть российской земли. С благодарностью за приглашение и с великим уважением к мудрости Администрации и неутомимой благородной миссии Антонины Михайловны, Валентины Николаевны, художников-калмыковцев и с любовью к поэзии Степана Щипачёва – ваша Любовь Ладейщикова».

 

Сборник «Хранители памяти» (из истории Уральских музеев) Департамента культуры Правительства Свердловской области,                           г. Екатеринбург, 1998 г.