… Вновь в глаза мне плеснуло ромашками,
И дыханье до слёз свело…
Здравствуй, милое!
Здравствуй, Кашино! -
Дорогое моё село.
Михаил Дёмин
Первые сведения о кашинцах сохранили для нас церковные книги за 1704 год, т.е. поселению этому 316 лет.
В состав монастырской Пышминской заимки входили деревни: Кекурская (4 двора), Мельничная (9 дворов), Кашина (4 двора). Глухово (7 дворов). Крестьяне были приписаны к Невьянскому заводу.
На реке Кунаре действовала «коленчатая» мельница, принадлежавшая Невьянскому монастырю, как и многие земли вокруг.
Через двести лет (1908г.) в Кашино насчитывалось 244 двора, в них проживало 556 мужчин и 568 женщин.
Крестьяне трудились на земле, добывали железную руду, плавили медь, мыли золото, из белой глины подростки лепили кирпичи - всё приносило в дом доход.
171 год назад (в 1849 г.) здесь был заложен храм в честь Николая Чудотворца и освящён в 1858 году. Деревня стала селом Кашино.
«РОДОСЛОВНАЯ КНИГА» ФЁДОРА ИВАНОВИЧА ШИШКИНА, краеведа, родился в Кашино.
Лет двадцать назад Тамара Сергеевна Шишкина, ветеран библиотечного дела, рассказала мне, бытовавшую в оные годы историю.
Однажды в непогоду купец из Камышлова заблудился, и кони вывезли его полузамёрзшего в деревню Кашина. Добросердечные люди привели путника в чувство. Прощаясь со своими спасителями, он пообещал поставить здесь храм, и обещание выполнил. Деньги, купцом пожертвованные, были достаточно большими. Он даже богомазов нанимал сам. И в одном из церковных приделов, сказывали, был изображён этот купец с семейством.
В 1911 году в Метрической книге Кашинской Николаевской церкви 3 июля (по н.с. 16 июля) была сделана запись о бракосочетании П.П. Бажова и его невесты Валентины Иваницкой, дочери бывшего псаломщика этого храма. Невеста будущего, самого знаменитого уральского писателя, приехала венчаться в храм, в котором её крестили. Валентина Александровна Иваницкая родилась в селе Кашино - 25 января 1892 года.
В 1922 году из храма были изъяты все ценности (предметы из серебра весом 4,9 кг.), а в 1934 году был запрещён колокольный звон.
В 1935 году храм был закрыт, а священник - Евлампий Бирюков, который сорок лет был духовным наставником кашинцев, вместе с семьёй сослан.
Долгое время здание церкви было использовано для хозяйственных нужд и только в 1966 году профессиональные архитекторы по найму состоятельного колхоза «Искра», переконструировали здание в клуб, ставший центром культурной жизни села. Сюда приезжала даже несколько лет свердловская филармония с просветительскими программами.
В середине 70-х годов прошлого столетия, выполняя постановление Пленума ЦК КПСС, село Кашино было признано неперспективным, как тысячи других российских сёл и деревень.
В тот чёрный список попала и родина поэта Степана Щипачёва, деревня Щипачи.
В годы так называемой воровской перестройки владельцем клуба стал богдановичский предприниматель Олег Владимирович Баимов. И здание клуба было доведено до полного разрушения.
В 2001 году клуб передан епархии под покровительство священника храма Иоана Богослова. И с той поры ничего не изменилось: стоит он посреди деревни, запущенный и обезображенный без окон и дверей - храм Святителя Николая Чудотворца, покровителя предпринимателей, моряков и путешествующих.
Сгорела от недосмотра и деревенская школа, в которой учились многие поколения кашинцев: защитники Отечества. В годы Великой Отечественной войны на фронт из Кашино ушло 169 человек, погибло - 115, вернулись домой 54 победителя.
Нина Тимофеевна Шишкина, по мужу Ричняк, дважды награждённая орденом Красной Звезды, родилась в селе Кашино.
«…Всё ближе стройки и карьеры
Сюда подходят в проводах,
Но многих мужиков карьеры
Сошлись на дальних городах…»
Это строки из раннего стихотворения поэта Михаила Дёмина, который увековечил родное село в отечественной поэзии.
Ирина Платоновна Боликова, мать знаменитого нашего земляка, бывшего командующего Черноморским флотом, адмирала Виктора Андреевича Кравченко, тоже родилась в Кашино.
В Кашино родился (1921 г.) Батаков Иван Николаевич – заслуженный адвокат РФ, награждённый Золотой медалью им. Ф.Н. Плевако в номинации «За крупный вклад в защиту прав граждан».
2007 году – в деревне Кашина проживало 100 старожилов и 50 дачников. В деревне стояло 174 дома.
А вот магазин в деревне по-прежнему называют Пономарёвской лавкой.
Антонина Хлыстикова,
научный сотрудник Литературного музея Степана Щипачёва

Научный сотрудник Литературного музея Степана Щипачёва Антонина Хлыстикова приняла участие в международной историко-литературной акции «Бессмертный полк русской поэзии», которая в течение трёх месяцев проходила в группе ВКонтакте https://vk.com/poetic.polk
Инициатором акции выступило Псковское областное отделение Союза писателей России. В рамках Года памяти и славы 427 участники из 37 субъектов Российской Федерации, а также из Германии, Эстонии, Белоруссии, Казахстана, Приднестровья, Донецкой и Луганской Народных Республик присылали свои видеоролики со стихотворениями поэтов-фронтовиков и жителей блокадного Ленинграда.
Антонина Хлыстикова прочитала стихотворение Степана Щипачёва «Псков» и получила Свидетельство участия.
***
Был немец так же лют и брав,
на каблуках – подковы.
Шли в восемнадцатом, поправ
седую землю Пскова.
И это им в февральской мгле
победою казалось.
Лишь каски ржавые в земле –
всё, что от них осталось.

И в сорок первом шли, пыля,
сжимая город с флангов.
Дрожала псковская земля
От серых низких танков.
И это немцам в дымной мгле
победою казалось.
Лишь прах железный на земле -
всё, что от них осталось.

Многие чтецы также выбрали стихотворения нашего поэта-земляка Степана Щипачёва, например, «Танкист» и «22 июня 1941 года».

Русский советский писатель, поэт и прозаик, журналист, специальный корреспондент. Подполковник (1945). Главный редактор журнала «Новый мир» (1950—1954 и 1958—1970).

Награды А.Т. Твардовского:

 Антонина Хлыстикова, научный сотрудник музея

Рекордное количество участников собрал юбилейный XV Пушкинский марафон, который проходил в формате онлайн!
Традиционный Пушкинский марафон состоялся 6 июня в день рождения Александра Сергеевича Пушкина. И если в прошлом году участников и слушателей было 154 человека, то юбилейный Пушкинский марафон поддержали 170 человек – это те, кто читал стихи, сказки и присылал рисунки по произведениям великого русского поэта! А количество просмотров в группе ВКонтакте в этот день превысило десять тысяч!
За неделю до праздничного дня мы объявили конкурс рисунков по сказкам Пушкина, в котором приняли участие 30 человек. Жюри определило победителей в трёх возрастных категориях, а также в нескольких номинациях. Стихотворения Пушкина в этот день прочитали 15 человек, двое из которых стали победителями.
Интересный видеопроект получился с учениками первой школы: они вместе со своей учительницей прочитали «Сказку о попе и работнике его Балде», передавая книгу из кадра в кадр. Такая же задумка была и у видеопроекта «Читаем «Евгения Онегина». Первую главу романа прочитали 55 человек - работники культуры, образования, поэты, военные, бухгалтеры, художники, юристы, студенты. Видеопроект посмотрели около 1800 человек.
Много просмотров набрали видеосюжеты, подготовленные сотрудниками музея Ксенией Крутаковой и Антониной Хлыстиковой, путешествие по сказкам Пушкина и рассказ о выставке акварелей Валентина Васильева к роману «Евгений Онегин».
Завершился насыщенный день увлекательной викториной и просмотром онлайн-спектакля «Станционный смотритель» Камерного театра Объединённого музея писателей Урала.

В день рождения А.С. Пушкина в гостиной музея экспонируется выставка акварелей уральского художника -графика к роману в стихах великого поэта «Евгений Онегин».
В начале 80-х годов ХХ столетия на Урале, к 150-летие со дня гибели Пушкина, Средне-Уральское книжное издательство включило в свою программу подготовку к изданию главного произведения поэта, романа «Евгений Онегин».
Оформление книги поручили известному уральскому графику ВАЛЕНТИНУ ВАСИЛЬЕВУ.
К началу 80-х художник Васильев проиллюстрировал уже более 100 книг уральских поэтов и писателей, оформлял книги отечественной и зарубежной классики.
Дипломы статусных книжных выставок утвердили высокое мастерство уральского графика.
Валентин Фёдорович Васильев родился в Кургане в 1923 году. Перед Великой Отечественной окончил Омское художественное училище.
Участник Великой Отечественной войны, лейтенант Васильев с боями дошёл до Польши. Война для него закончилась на Сандомирском плацдарме. Там он был тяжело ранен, контужен и после лечения в госпитале, отправлен на Урал.
Мужественный и одарённый художник, не оправившись ещё от ранений, в самом начале 1945 года, принял участие в выставке «Художники Свердловска - фронту».
Он оформлял первое издание повести Степана Щипачёва «Берёзовый сок»,
книги Павла Бажова, Мамина-Сибиряка, многих уральских поэтов и прозаиков.
Жил в Свердловске, участвовал в выставках графики Всероссийского масштаба, в выставках уральских художников, и каждый год - 9 мая выставлял новые работы на выставке художников - фронтовиков.
У Валентина Васильева – трагическая судьба. Ранение и контузия 1944 года постоянно укладывали художника на госпитальную койку.
Работа на романом А. С. Пушкина «Евгений Онегин» - последняя в творческой жизни мастера. Он посвятил ей четыре года.
К тому времени ему ампутировали ноги. Умерла жена - Тамара, сопровождавшая израненного лейтенанта в военном 1944 году в Свердловск.
Вот в это трагическое время А.С. Пушкин протянул руку фронтовику.
Роман увёл его от страданий и одиночества.
Четыре года, последние четыре года своей жизни, он жил в атмосфере пушкинской поэзии.
Он умер в 1986 году, выполнив задание издательства.
КНИГУ ВЫПУСТИЛИ НЕОБЫЧНЫМ ФОРМАТОМ.
МИНИАТЮРНОЕ ИЗДАНИЕ «ЕВГЕНИЯ ОНЕГИНА» СРАЗУ ЖЕ СТАЛО БИБЛИОГРАФИЧЕСКОЙ РЕДКОСТЬЮ.
Коллекционеры, ценители миниатюрных изданий, мечтали заполучить её в свою коллекцию.
Заставки, виньетки к восьми главам романа выполнены с изяществом и мастерством. Для каждой главы создано 6-10 акварелей, тонких, прозрачных, совершенных, которые хочется бесконечно рассматривать.
Выставку акварелей Валентина Васильева к роману в стихах А.С. Пушкина «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН» мы экспонируем каждый год к дню рождения великого поэта земли русской.

В 2001 году, в конце мая, я приехала в Москву поработать в Государственном литературном архиве с документами С.П. Щипачёва. 29 мая побывала в главном Литературном музее России, которым руководила тогда легендарная Наталия Владимировна Шахалова. Я привезла ей от Лидии Александровны Худяковой, директора Объединённого музея писателей Урала, подарки и осмелилась спросить, поедут ли сотрудники музея завтра, в день поминовения Бориса Леонидовича Пастернака, в Переделкине и, может быть, возьмут меня с собой?
Сказали, что поедут, и меня пригласили. Поехали втроём: Наталия Владимировна, её заместитель по научной работе Елена Дмитриевна Михайлова и я.
Когда ехали по Москве, Наталия Владимировна остроумно комментировала московские достопримечательности: «Чеховский комод», стелу Зураба Церетели на Поклонной горе, отстроенное здание Государственной Думы.
Начался сильный дождь, а в Переделкине он стоял уже стеной и не прекратился даже к вечеру, когда мы возвращались.
В музее собралось так много почитателей поэта, что весь первый этаж был переполнен: люди очень тесно стояли и сидели на лестнице, ведущей на второй этаж.
Из открытых дверей небольшой комнаты звучала волшебная скрипка. Потом исполняли Шопена: пела молодая женщина, кто-то ей аккомпанировал на рояле.
Когда музыка затихла, Наталья Пастернак, заведующая музеем, поблагодарила гостей, пришедших почтить память поэта, и с сожалением посетовала на дождь: впервые в этот день невозможно было поклониться могиле Бориса Леонидовича.
Люди стали расходиться.
Наталия Владимировна попросила сотрудницу музея показать мне кабинет поэта. Поднималась по ступеням на второй этаж, с душевным трепетом касаясь перил, хотя понимала, что здесь был капитальный ремонт, а дача много лет пустовала после смерти Бориса Леонидовича. Говорят, её предлагали писателям, но никто не осмелился поселиться здесь. В конце 80-х на дачу Бориса Пастернака претендовал Чингиз Айтматов. Шла долгая бумажная работа, потом долгая реставрация…
В кабинете поэта всё оказалось так же, как в его стихах:
«Как обещало, не обманывая,
Проникло солнце утром рано
Косою полосой шафрановою
От занавеси до дивана…»
Занавес - шторы синие на окнах. Их купил когда-то очень давно, в 1948, сам поэт.
Всё увидела: и плащ габардиновый, и кепку, и сапоги. На правом сапоге - подошва значительно толще, чем на левом.
Поразил голый обшарпанный стол поэта: на нём – дешёвая лампа с пластмассовым кривобоким абажуром и больше ничего!
Единственным украшением кабинета был живописный автопортрет отца, художника Леонида Осиповича Пастернака.
Конторка. На стене, окантованные пожелтевшей бумагой, наброски отца к роману Льва Толстого «Воскресенье». На открытых книжных полках стояли иностранные издания в мягких переплётах с множеством закладок. Всё предельно аскетично!
Нас кто-то позвал, и мы спустились на первый этаж.
Гости сидели на веранде вокруг стола, занимавшего всё пространство. На столе скромная еда: отварной картофель, свежие огурцы, нарезка мяса и колбасы, вода в бутылках и водка. За столом очень тесно сидели не более 20-22 человек. Во главе - Андрей Вознесенский. Заговорили почему-то за поминальным столом не о Борисе Леонидовиче, а об Андрее Андреевиче. Говорили о его заслугах: благодаря ему дача стала музеем. Поэт сидел и молчал, только глаза его как-то совершенно беспомощно смотрели на всех.
Прекратил этот поток славословия поэт Константин Кедров. Он прочёл стихотворение, посвящённое музыке, подчеркнув особую любовь к ней Бориса Леонидовича. А потом сказал: «Мы сидим за одним столом с великим скрипачом современности Сергеем Стадлером». И он поклонился очень полному господину, сидевшему напротив меня.
В это время появилась Зоя Богуславская, её усадили рядом с мужем, и она всё внимание перевела на себя:
- Знаете, мы недавно с Андреем Андреевичем вернулись из Австрии, и в аэропорту произошёл совершенно особенный случай: Андрей Андреевич стоял в центре зала, я ненадолго отлучилась и, возвращаясь, вижу, что через весь зал к нему буквально летит какая-то девушка с листом белой бумаги.
- Это русский поэт Андрей Вознесенский?! Это поэт из России - Вознесенский?!
Я ей киваю: Да, это Андрей Вознесенский.
Девушка протягивает лист бумаги с распечаткой стихотворения Андрея Андреевича «Осень» и просит у него автограф.
Это стихотворение, - вдруг заявляет Зоя Борисовна, - Андрей Андреевич когда-то посвятил поэту Степану Щипачёву.
- А здесь директор музея Степана Щипачёва! - сказала Наталия Владимировна Шахалова.
Я смотрела на Вознесенского, и мне казалось, он что-то хочет спросить.
Никогда не забуду его круглые детские глаза!
Из Богдановича я взяла в поездку книгу стихов Андрея Вознесенского, наивно надеясь заполучить автограф поэта. Хорошо, что я не сделала этого за столом: он даже рук не доставал, сидел и не произнёс ни единого слова.
Зоя Борисовна многие годы самоотверженно помогала поэту бороться с неизлечимым недугом. Диагноз - болезнь Паркинсона, поставили Андрею Вознесенскому в тот год в Австрии.
Как странно и причудливо переплетаются невидимые нити событий и судеб.
30 мая 2010 года из открытых окон дома-музея Бориса Пастернака снова звучал Шопен. Дачи поэтов в Переделкине стоят рядом. Андрея Андреевича беспокоила эта музыка. Он умер через два дня, 1 июня.

Антонина Хлыстикова,
научный сотрудник Литературного музея Степана Щипачёва.
Город Богданович, Свердловская область.

Андрей Вознесенский

ОСЕНЬ
С. Щипачёву

Утиных крыльев переплеск.
И на тропинках заповедных
Последних паутинок блеск,
Последних спиц велосипедных.

И ты примеру их последуй,
Стучись проститься в дом последний.
В том доме женщина живет
И мужа к ужину не ждет.

Она откинет мне щеколду,
К тужурке припадет щекою,
Она, смеясь, протянет рот.
И вдруг, погаснув, все поймет -
Поймет осенний зов полей,
Полет семян, распад семей...

Озябшая и молодая,
Она подумает о том,
Что яблонька и та - с плодами,
Буренушка и та - с телком.

Что бродит жизнь в дубовых дуплах,
В полях, в домах, в лесах продутых,
Им - колоситься, токовать.
Ей - голосить и тосковать.

Как эти губы жарко шепчут:
"Зачем мне руки, груди, плечи?
К чему мне жить и печь топить
И на работу выходить?"

Ее я за плечи возьму -
Я сам не знаю, что к чему...

А за окошком в юном инее
Лежат поля из алюминия.
По ним - черны, по ним - седы,
До железнодорожной линии
Сужаясь, тянутся следы.

Текст по книге стихов Андрея Вознесенского «Антимиры»,
Молодая гвардия», 1964.